За палочкой. Магия и хаос взросления волшебника - Tom Felton
Дэниел быстро и хорошо учился. Он быстро стал особенным актером. Возможно, это произошло потому, что его, как никого из нас, окружала гениальность, и она неизбежно передалась ему. Возможно, в нем изначально было заложено ядро гениальности. Как бы то ни было, вскоре он стал приковывать к себе внимание всех окружающих, когда оказывался на съемочной площадке. Это вдохновляло всех нас. Мы последовали его примеру, и если когда-либо существовал человек, за которым хотелось идти в бой, то Дэниел, как и Гарри, был им. Он просто своим поведением напоминал нам, что нужно серьезно относиться к своим возможностям и при этом получать удовольствие.
Даже если я не всегда следовал примеру Дэниела в этом отношении, его добросовестное отношение в конце концов передалось и мне. Наблюдая за ним и играя рядом с ним, я научился большему, чем от кого-либо из взрослых. Когда пришло время Драко развиваться как персонажу, если у меня и получилось изобразить это развитие, то отчасти благодаря наблюдению за Дэниелом.
Развитие Драко - это не то, над чем я много размышлял во время работы над ранними фильмами. В "Философском камне" мы поняли, что он - слизеринец. В "Тайной комнате" мы видим его привилегии: он получает лучшую метлу и фактически покупает себе место в команде по квиддичу. Он тот самый ребенок в школе, которому отец покупает Ferrari в качестве первой машины. В нем нет ни капли человечности, но, хотя весь маггловский мир учится его недолюбливать, нет ощущения, что его сопливость перерастает в нечто худшее. В результате первые пять фильмов я провел, стоя в углу и усмехаясь. Мне не нужно было много думать о развитии Драко, потому что его не было. Он всегда был одним и тем же.
Затем, в книге "Гарри Поттер и Принц-полукровка", все изменилось. На примере Драко мы видим, что задиры часто сами становятся задирами. В самом начале съемок режиссер Дэвид Йейтс отвел меня в сторону. Если мы сможем добиться хотя бы одного процента сочувствия к Драко, - сказал он, - мы добьемся успеха. Помните, что вы планируете совершить самое страшное, что когда-либо происходило в мире волшебников: убить Дамблдора. Когда ты держишь эту палочку, в твоей руке сосредоточена целая армия. Мы должны сочувствовать вам. Мы должны думать, что у него не было выбора".
Драко Малфой был мальчиком, у которого не было выбора. Над ним довлел властный отец, его принуждали Пожиратели смерти, его заставлял бояться за свою жизнь Волдеморт, но его действия не были его собственными. Это были действия мальчика, у которого отняли право голоса. Он не мог принимать собственные решения, и поворот, который приняла его жизнь, приводил его в ужас. Сцена, в которой это стало наиболее очевидным, - когда Гарри застает его плачущим у раковины, перед их дуэлью, и Гарри использует заклинание sectum sempra. Это была одна из немногих сцен, которую мы с Дэниелом исполняли вдвоем, и я чувствовал, что меня несправедливо хвалят за нее. Для меня гениальность была в сценарии. Но если мне и удалось подтянуть свою игру, чтобы следить за развитием Драко, то во многом благодаря тому, чему я научился, наблюдая за Дэниелом. Я не мог оставаться мальчиком, усмехающимся в углу; я должен был найти способ наложить мясо на кости персонажа.
Для меня история Драко в финальных фильмах затрагивает самую суть одной из главных тем историй о Гарри Поттере: тему выбора. Эта история достигает своего апогея во время сцены в Малфой-мэноре. Гарри изуродован. Драко призван опознать его. Так это Гарри Поттер или нет? На съемочной площадке не обсуждался вопрос о том, знает ли Драко точно, что это Гарри. Я считаю, что он точно знает, кто это. Так почему же он не говорит об этом? Причина, как мне кажется, в том, что мальчик, у которого не было выбора, наконец-то получает его. Он может выбрать опознать Гарри или поступить правильно. В любой момент до этого момента он бы поверил Гарри. Но наконец он понимает то, что Дамблдор сказал Гарри в самом начале истории: что именно наш выбор, а не наши способности, показывает нам, кто мы есть на самом деле.
Вот почему я рассматриваю Гарри и Драко как две стороны одной медали. Гарри - плод семьи, которая любит его так сильно, что готова умереть за него. Драко - плод семьи, которая издевается над ним и жестоко обращается с ним. Но когда у них появляется свобода делать свой собственный выбор, они приходят к схожим целям.
Глава 19. Удар по носу или Крэбб, Хагрид и жуткий резиновый Том
На съемочной площадке "Гарри Поттера" были сотни актеров. Некоторых я почти или совсем не видел. Других я хорошо знаю. Так что позвольте мне совершить небольшую экскурсию по Хогвартсу и познакомить вас с некоторыми из них.
- - -
Я уже рассказывал вам о правом хуке Эммы Уотсон. Короче говоря, держитесь от него подальше. Но она была не единственной, кто прикладывал сэндвич из костяшек пальцев к моим скулам. И время от времени я давал не меньше, чем получал.
Девон Мюррей играл Шеймуса Финнигана. Он всегда был великолепен на съемочной площадке и был настоящим маленьким Шеймусом. Он был настоящим болтуном, озорным, но добрым. Однажды он ударил меня по лицу в универмаге, когда мы были на съемках. Не помню, почему. Может быть, я сделал какой-то язвительный комментарий. А может, я был совершенно невиновен, и это был просто результат дерзости. Мы часто устраивали всякие подобные глупости. Помню, кто-то приготовил прогорклый отвар из кока-колы, молока и кофейных зерен и предложил фунт тому, кто его выпьет. Возможно, таким же образом кто-то предложил ему пятьдесят пенсов за то, чтобы побить меня. Это не было личным. По крайней мере, это было настолько безлично, насколько вообще может быть безличным удар по лицу.
Джейми Уэйлетт, игравший Крэбба, однажды получил от меня детский удар по носу в Большом зале. В этом не было ничего личного. Это было обычное поведение для трех
